Усадьба Гришино

Усадьба Гришино в Вознесенской волости Галичского уезда впервые встречается в документах в 1786 г. под названием сельцо Гришино в стане Кушка Галичского уезда. Оно с конца 17 века входило в состав обширнейшей вотчины с центром в селе Вознесенское, принадлежавшей Нелидовым. По родственному разделу между Нелидовыми часть вотчины перешла по наследству дворянам Тютчевым, Полозовым, Лихаревым и Юрьевым. В алфавите землевладельцев Галичского уезда за этот год показаны дворянка Екатерина Тютчева, за которой значится сельцо Гришино и 5 душ в селе Вознесенском и дворянка Фекла Полозова, за которой кроме 9 душ по Вознесенскому были записаны 10 душ мужского и 11 женского пола по сельцу Гришину. Никаких сведений о том, как выглядело сельцо  в это время, не обнаружено. Не сохранились и усадебные структуры 18 века. Вероятнее всего, что сельцо было небольшим. Позднее оно упоминалось как деревня.

В конце 1830-х годов   деревню Гришино покупает капитан П.А. Микулин, который построил в ней свечной сальный завод, выстроил каменные амбары и жилой флигель.  Во владении П.А. Микулина Гришино находилось до 1874 года. Точная дата продажи имения неизвестна, но вероятнее всего, что Гришино было продано Микулиным и куплено Н.А. Борисенко в начале 1880-х годов, так как согласно сведениям Костромского дворянского депутатского собрания коллежский советник Н.А. Борисенко в 1883 году еще проживал в Кологриве.

Новый владелец Гришина, Н.А. Борисенко, служил товарищем прокурора Костромской губернии и был попечителем Унорожского земского училища. Именно при нем был создан сохранившийся усадебный комплекс, выстроен дом и разбит парк. По сведениям В. Магницкого, обследовавшего усадьбу в октябре 1918 года, усадебный дом в Гришине был переделан из свечного завода, купленного у капитана Микулина. Однако натурные обследования, проведенные во время экспедиции 2001 года, позволяют сделать вывод, что здание было построено единовременно и единственная перестройка его была сделана значительно позже, уже в советские годы. Кроме главного дома в усадьбе были каменные амбары и флигель. По крайней мере одна из построек оставалась в усадьбе еще со времен старых хозяев Микулиных, так как на ней, согласно Магницкому, сохранялась надпись «Свечной сальный завод». Логично предположить, что свечной завод был переоборудован в жилой флигель, который не сохранился до настоящего времени. В таком случае дом мог быть действительно выстроен заново.

Усадьба расположилась по обоим берегам и в долине реки Пойги. С востока к ней примыкают поля, к южной и северной границам лесные массивы, с запада она соседствует с покосными лугами.

Главный дом был выстроен вблизи берегового откоса почти на самом его краю. Он являлся композиционным центром усадьбы. Несколько южнее дома, на подработанной береговой террасе, стоял флигель, не сохранившийся до сегодняшнего дня. На сколько можно судить по размерам сохранившегося в земле на этом месте кирпича, флигель был построен одновременно с главным домом и соответственно  не мог быть тем самым свечным заводом. Небольшая деревянная служебная постройка, расположенная несколько западнее главного дома и почти за пределами парка, на выезде из него, так же не подходит на эту роль. Тем более, если судить по ее архитектурному оформлению: она, видимо, была построена уже в начале XX века.

Основной хозяйственный блок усадьбы располагался на противоположном берегу. Здесь сохранился дом управляющего. Судя по возрасту сохранившихся здесь насаждений липы мелколистной, вяза, березы бородавчатой, ели обыкновенной, в основном превышающих возраст 140-150 лет (данные на 2001 г.) можно предположить, что это и есть самая древняя часть усадьбы, а соответственно и свечной завод, надо полагать, располагался именно здесь, на левом берегу Пойги. Эта территория окружена по периметру рядовыми посадками насаждений и соединена с основной территорией усадьбы парковыми дорожками и транспортной дорогой хозяйственного назначения, проходящей по оврагу, спускающейся в долину, где она делает плавный изгиб между двух рядов старых вязов, пересекает речку по несуществующему уже мосту и взбегает по оврагу, ограничивающему комплекс с юга.

Усадебный парк расположен по краю плато коренного берега и в долине речки Пойги. Южнее главного дома располагалась наиболее развитая, регулярная часть парка, а в долину речки Пойги спускалось его пейзажное продолжение. Верхняя, плакорная часть парка представляла собой регулярные посадки древесных и кустарниковых насаждений, не имеющих единой композиционной оси. Смешение рядовых и аллейных разнопородных посадок, открытых боскетных и партерных пространств позволяет отнести время формирования комплекса к периоду эклектики.

Участки кромки плато, на которые выходят лучи основных аллей парка, закреплены полукруглыми видовыми площадками, с которых открываются перспективные виды на долину речки Пойги и камерные виды тальвега оврага, ограничивающего усадьбу с юга. В нижней части оврага был создан небольшой вытянутый пруд. Аллея, рассекающая эту часть парка на две половины по линии запад-восток,  восточным концом выходила на узкую вытянутую террасу, завершенную округлой видовой площадкой, обсаженной по периметру березой и елью. Здесь, судя по результатам шурфовки, располагался парковый павильон.

Перед восточным фасадом главного дома располагался небольшой цветочный партер, от которого был организован спуск в долину речки Пойги посредством небольшой прорезки в кромке подработанной террасы. Партер с севера и юга, по линии соответственно северного и южного фасадов дома, отсекался от окружающего пространства рядовыми посадками декоративных кустарников, в частности сирени и акации кустарниковой (карагана фрутекс). Сюда из дома выходила несохранившаяся терраса с лесенкой. Здесь еще видны следы выпуклых клумб, а также местоположения скульптур, стоявших слева и справа от террасы.

На север от главного дома расположено обширное открытое пространство – партер, имеющий форму четкого прямоугольника (120х50 м.), с запада и востока ограниченный рядовыми посадками ели и березы, с севера оврагом. Со стороны дома, территория партера, так же отсекалась кулисами, выполненными рядовыми посадками хвойных - ели и сосны. Прежде регулярно выкашиваемая территория партера вполне могла использоваться для проведения популярных во второй половине XIX – начале XX века игр и аттракционов – гигантские шаги, лаун-теннис, крикет и т.д.

В долинную, нижнюю часть парка имеется еще один организованный спуск, по прорезке сделанной в склоне вдоль южного фасада.  В этом месте парковая дорожка, обогнув флигель, сбегала в долину и, разветвляясь, расходилась в разные направления, соединяясь с дорожками, идущими от других спусков, пересекала по небольшому мостику речку. 

Долинная часть парка была организована в пейзажном стиле. Живописно извивающаяся Пойга создала прекрасные возможности для формирования здесь интересных по композиции решений пространства отдельных участков парка. Здесь, как впрочем и в верхнем парке, на наиболее ответственных участках и видовых раскрытиях высажены в солитерных посадках хвойные насаждения. Береговая кромка была подбита цветочными кустарниками – роза колючейшая, спирея дубравколистная. Куртины из кустарника также украшали и открытые пространства излучин реки. Изрезанные оврагами склоны берега, свободно бегущие по рельефу дорожки парка, лаконичные, но четко выверенные посадки древесных и кустарниковых насаждений в группах и солитерно делали это участок парка очень живописным. Здесь в отличие от верхней части парка отсутствуют какие либо геометрические построения, «рукотворная естественность» преобладает над всем.

В этой усадьбе, как и во многих других парках этого периода, делалась ставка на разнообразие видов насаждений, тем более что ассортимент, предлагаемый фирмами производителями семян и саженцев, исчислялся тысячами наименований. Растения можно было приобрести самому в представительствах фирм, выписать по почте, заказать с доставкой на дом. И многие, несомненно, пользовались этими услугами. К ним нужно отнести и владельцев Гришина. Если судить только по сохранившимся цветочным кустарникам и травянистым декоративным парковым растениям, хозяева Гришина придавали этой стороне оформления усадьбы большое значение и тратили немало времени. Так в парке произрастает акация желтая, акация кустарниковая, спирея дубравколистная, лещина, роза колючейшая, шиповник, чубушники, а из травянистых недотрога железконостная, девясил, гвоздика бородатая, колокольчик персиколистный, земляника душистая, бутень душистый, водосбор обыкновенный.

Незаметное перетекание от геометрических структур к пейзажным, свободное расположение строений в природном окружении, разнообразие видовых композиций и планировочных форм - все это чрезвычайно ценимые романтизмом принципы, лежащие в основе построения этого комплекса. Меланхолия, сентиментализм, желание остаться наедине со своими мыслями в мире частного человека - вот основа его концепции. Одновременность формирования комплекса, выдержанность стиля, чистота в исполнении, если конечно эти понятия вообще применимы к эклектике, его относительно неплохая сохранность, делают эту усадьбу лучшим образцом малого усадебного комплекса из обнаруженных на сегодняшний день на территории Костромской области.

В усадьбе велось интенсивное сельское хозяйство – в основном животноводческое. Для чего были выстроены  соответствующие хозяйственные строения, располагавшиеся опять же на левом берегу реки Пойги, южнее дома управляющего.   Хозяйственный комплекс не сохранился.

После Н.А. Борисенко усадьбу наследовал один из его сыновей – А.Н. Борисенко, служивший членом палаты уголовного суда и земским начальником в Галичском уезде. В 1906 году усадьба Гришино с землей по документам значилась за ним.

В 1918 году усадьба была национализирована, имущество конфисковано. Последний владелец усадьбы А.Н. Борисенко переехал в Галич, служил народным судьей. Умер около 1938 года. Мать и сестра его были выселены в усадебный флигель. В усадьбе в 1918 году был открыт социалистический клуб, в распоряжение которого были переданы многие конфискованные в усадьбе предметы быта, мебель, книги. Владельцы усадьбы собрали в Гришине прекрасную библиотеку, среди книг которой было немало редких и ценных изданий. Особый предмет гордости хозяина составляла коллекция монет.

В Магницкий писал, что по каталогу, составленному местным советом, в Гришине было 99 номеров книг и много периодических изданий за несколько лет. Им были отобраны к отправке в Кострому «Древняя история Востока» в двух книгах, «Древний Вавилон» Никольского, сочинения Тьера, книги по современной науке.  По его мнению  библиотека в Гришине была гораздо больше и ценнее, кроме описанных книг, были еще и другие. Он писал: «Для меня это было ясно, когда я виделся с Борисенко, и подтвердилось, когда я возвращался из Галича в Кострому. Оказалось, что Борисенко вывез с собой книги. Об этом совет догадался. Когда я путешествовал по уезду, у него был обыск. Найденные книги были отобраны, отобрана была и богатейшая коллекция монет (не исключая и николаевских бумажных денег до 2-х с половиной тысяч рублей). Между своими книгами Борисенко назвал мне как редкость сочинения Тизо, Бокля, Тьера, Дренера, медицинское издание 1741 года с гравюрами, иллюстрированные издания Данте, Шекспира, Шиллера, Незлобина («Крутиковщина»), Альфонса Кадра «Путешествие вокруг моего сада», «Отечественные записки», 36 томов за 1830-40-е годы, «Ниву», начиная с 1881 года, энциклопедический словарь Плюшара, сельскохозяйственную энциклопедию в нескольких томах».

Впослевоенное время бывшее усадебное здание было перестроено под школу, надстроен второй деревянный этаж. В 1992 году школа была закрыта и с этого времени здание пустует и разрушается.

Ойнас Д.Б., Йенсен Т.В., Кондратьева И.Ю., Сорокин А.И.
//Костромская усадьба. Кострома. 2006